Казахи – мусульмане суннитского
вероисповедания ханифитского толка.
Распространение ислама на территории
современного Казахстана было процессом,
затянувшимся на несколько столетий. Вначале
мусульманство проникло в южные районы. Уже к
концу Х в. ислам утвердился среди оседлого
населения в Семиречье и на Сырдарье. Ислам стал
религией тюркской империи Караханидов,
возникшей в Семиречье в Х в. Памятник той эпохи –
сочинение Юсуфа
Баласагунского (1015-1016) “Кудатгу билик”, в
котором получила отражение мусульманская
идеология.
В некоторых районах с исламом успешно
конкурировало христианство. Несторианство,
например, получило признание среди найманов,
переселившихся в конце XII-нач. XIII вв. из
Центральной Азии в Восточный Казахстан и в
Семиречье. Хан найманов Кучлук даже преследовал
мусульман.
Распространение ислама было замедлено
монгольским завоеванием, принесшим в Среднюю
Азию и Казахстан новые группы населения (тюрков и
монголов) со своей традиционной религией. Тем не
менее, в течение средневековья ислам неуклонно
продвигался в кочевую степь, захватывая новые и
новые группы населения.
Целенаправленная пропаганда ислама
среди кочевников началась при золотоордынском
хане Берке (1255-66) и усилилась при Узбеке (1312-40).
Проповедники ислама шли в степи из Поволжья и
Средней Азии, из разных районов мусульманского
мира. Среди миссионеров было немало
представителей суфийского духовенства. Большой
вклад в распространение ислама среди кочевого
тюркского населения Южного Казахстана внес
основатель суфийского ордена Ясавия уроженец
города Сайрама (Исфиджаба) Ходжа Ахмет Ясави (умер в
1166-67 гг. в г. Туркестан). Его стихи проповедовали
величие бога и необходимость смирения.
Обращение в ислам кочевой знати не
означало, что мусульманское вероучение было
прочно усвоено всеми слоями общества. Простой
народ долго сохранял религиозные верования
своих предков.
Наблюдатели, описывавшие быт казахов в
прошлом, обычно подчеркивали, что ислам усвоен
казахами поверхностно. Даже в XIX в. мусульманство
не проникло в жизнь казахов столь глубоко, как у
издавна оседлого среднеазиатского населения. В
связи с особенностями бытового уклада (жизнь в
юртах, сезонные передвижения) у казахов не было
затворничества женщин. Они не закрывали лицо
покрывалом, юноши и девушки пользовались
значительной свободой общения.
Однако позиции ислама из года в год
становились все более прочными. Постепенно
увеличивалось число мечетей. Их построению
содействовали частные лица, отчасти и
правительство, поддерживающее ислам в казахских
степях.
С именем султана Арын-газы, избранного
ханом в 1815 г., связано усиленное внедрение
мусульманского права в жизнь казахов. Арын-газы
счел нужным опираться в управлении народом не на
обычаи предков, а на шариат.
Заметным явлением в прошлом веке было
продвижение татар в казахские степи с целью
стать муллами. Обычно муллы-татары женились на
казашках, а потому становились в степи своими
людьми. Предосторожности оренбургских властей (в
1832 г. Оренбургская пограничная комиссия
запретила браки казахов с татарами и башкирами)
вряд ли создали эффективную преграду этому
процессу. При всей примитивности обучения их
деятельность приносила ощутимые плоды -
грамотность среди казахов росла. Появилась
традиция записывать стихи и песни и
распространять их в списках. Книги на казахском и
татарском языках находили среди казахов все
более широкий спрос. Вместе с внедрением грамоты
шло и утверждение ислама.
В предреволюционные годы к казахам
проникают и идеи мусульманского модернизма
(джадидизма), сформировавшегося как
общественно-политическое движение среди татар
Поволжья и Крыма. Одной из центральных задач
модернистов был отказ от средневековой
схоластики и преподавание светских наук,
русского языка. Повсюду стали появляться
новометодные школы – вначале в городах, а затем в
крупных населенных пунктах и некоторых аулах,
которые несли с собой новые идеи и знания.
О распространении мусульманства в
Степи писал выдающийся казахский ученый Чокан Валиханов,
будучи сам свидетелем происходящих событий и
изменений в духовной сфере в казахском обществе
первой пол. XIX в. В статье "О
мусульманстве в Степи" он пишет:
“Мусульманство еще не въелось в нашу плоть и
кровь. Оно грозит нам разъединением народа в
будущем. У нас в Степи теперь период двоеверия,
как было на Руси во времена преподобного
Нестора”.
“Россия в числе сыновей своих, –
отмечал Чокан Валиханов - имеет немало
народностей иноверческих и инородческих,
которые ведут образ жизни, диаметрально
противоположный образу жизни коренного русского
населения, имеют обычаи и нравы, диаметрально
противоположные нравам и обычаям русских
славянского племени. Понятно, что
преобразования, проектированные для
христианского и оседлого русского населения, не
принесут никакой пользы и будут бессмысленны,
если будут всецело применены к кочевым и
бродячим инородцам Европейской и Азиатской
России”. Он рекомендует администрации и
правительству “быть чрезвычайно внимательным и
осторожным” при проведении реформ,
затрагивающих судьбы миллионов людей.